Сегодня на этот вопрос уже можно ответить утвердительно: в конкурсе на проект реконструкции Апраксина двора победила компания “Главстрой СПб”. Этому событию предшествовала “битва гигантов”: в ней столкнулись интересы и амбиции не только двух маститых британских архитекторов, но и двух покровительствующих им могущественных олигархов. Впрочем, о тайных подробностях этого противостояния мы, наверное, не узнаем, никогда.
Подземный город или парящее облако?
Как известно, в конкурсе на реконструкцию Апраксина двора боролись друг с другом две фирмы: “Ренессанс Апраксин двор” (объединение шведской компании Ruric AB и Russian Land, подконтрольной Шалве Чигиринскому) и “Главстрой СПб” (дочерняя структура “Базового элемента” Олега Дерипаски). При этом первая продвигала проект архитектора Нормана Фостера, а вторая – Криса Уилкинсона.
Концептуально их проекты существенно различались между собой. Фостер выдвигал идею развития подземного пространства под Апраксиным двором, включая сооружение подземных тоннелей для связи со станциями метро. При этом его проект предусматривал максимальное сохранение исторических построек.
Концепция Уилкинсона предполагала сохранение старой застройки, главным образом, по периметру Апраксина двора, а “гвоздем” его проекта явилась парящая конструкция в виде облака. Речь шла о некоем колпаке, состоящем из стеклянных труб, который должен оберегать посетителей новой Апрашки от питерского ненастья.
Перед завершением конкурса команда Криса Уилкинсона развернула настоящую “артподготовку” по всем направлениям. Двадцать первого января “Главстрой СПб” организовал пресс-тур, включавший в себя персональную выставку Уилкинсона под названием “Making Buildings”, представляющую работы его архитектурного бюро (причем не где-нибудь, а в Доме архитектора!), а также “круглый стол” в информагентстве “Росбалт”. Впрочем, об этой акции – подробнее.
“Разрушителем не буду”
“Круглый стол” вызвал повышенный интерес журналистского сообщества: в зале “Росбалта” яблоку было негде упасть. Возможно, многим хотелось воочию увидеть знаменитого зодчего, считающегося одним из современных мировых лидеров архитектурного проектирования. А может быть, ждали жаркой схватки между ним и членами Совета по сохранению культурного наследия при правительстве города – известными борцами за старый Петербург. Тем не менее, гроза прошла мимо: все громы и молнии достались, главным образом, Норману Фостеру, причем не за конкурирующий проект реновации Апрашки, а за начатую им реконструкцию Новой Голландии.
Крис Уилкинсон, академик Королевской академии искусств и член Совета по сохранению национального культурного наследия (разумеется, у себя, в Великобритании), ссылался на европейский и американский опыт реконструкции бывших торговых территорий. В частности, он рассказал, как бывший фруктово-овощной рынок Ковент Гарден в Лондоне превратили в одно из самых притягательных мест города. При этом первоначально доминировал замысел снести все прежние постройки, но от него отказались и решили вдохнуть новую жизнь в старые стены. В итоге именно эта идея оказалась удачной. Поэтому, говоря о реконструкции Апраксина двора, Уилкинсон подчеркивал, что никто и никогда не найдет повода считать его разрушителем.
“Самое главное – ренессанс Апраксина двора при сохранении исторического наследия, – заверил Крис Уилкинсон. – Почти все здания будут сохранены и возрождены к полноценной жизни, но сама природа жизни требует изменений. Главное – сохранить лучшее через наиболее оптимальные подходы”.
Кто к нам с топором придет…
Выступившие эксперты были едины во мнении, что реконструкция популярного рынка возможна и необходима. Но она должна быть очень взвешенной и осторожной: хоть Апрашка и не шедевр, но расположена эта территория в самом центре Петербурга, и малейшие непродуманные шаги внесут диссонанс в гармоничный образ города.
С яркой речью выступил член Градостроительного совета, профессор Института живописи Владимир Лисовский. Говоря о том, что наш город старый, нуждающийся в исправлении, он обозначил три способа лечения: топором, скальпелем и лазером. И тут же подкрепил свои мысли доходчивыми примерами: с топором в Петербург пришел Доменик Перро, “вырубив” ради второй сцены Мариинки под корень целый квартал. Со скальпелем явился Норман Фостер, чтобы “вылечить” Новую Голландию. А вот обновление Апраксина двора требует сугубо современного подхода – «лазерной коррекции».
Михаил Мильчик, замдиректора института “Спецпроектреставрация”, подчеркнул, что, в целом, его радует осторожный подход Уилкинсона к историческому наследию. А гендиректор Фонда спасения Петербурга-Ленинграда Александр Марголис приветствовал тот факт, что команда Уилкинсона начала диалог с обществом и экспертами на раннем этапе проекта. Он подчеркнул, что существует три пути реконструкции исторических городов: римский (щадящий), лондонский (радикальный) и парижский (усредненный), причем лондонский способ, «методом топора», в Петербурге категорически неприемлем. По мнению Александра Марголиса, с этой точки зрения концепция Уилкинсона нашему городу, в принципе, подходит.
Единственное, против чего категорически выступили все эксперты, – это стеклянная крыша над Апрашкой, а также возведение нового моста через Фонтанку. Как отметил Александр Марголис, строительство подобного хайтековского колпака противоречит градостроительным нормам, принятым в центре города. Кроме того, он напомнил, что сооружение и нового моста через Фонтанку, и стеклянной крыши вообще незаконно, поскольку в общей охранной зоне такой масштабный новодел не допускается.
Как ни странно, Уилкинсон и представители “Главстроя СПб” не стали биться за свои ноу-хау. Господин архитектор отметил, что если стеклянная крыша не понравится горожанам, ее демонтируют после возведения комплекса, а управляющий директор “Главстроя СПб” Игорь Евтушевский вообще заявил, что эту неоднозначную конструкцию могут исключить из проекта, поскольку она не является главной идеей, а только дополняет его.
Гламур по-апраксински
Пока же Апраксин двор продолжает жить бурной, бьющей ключом жизнью, оставаясь едва ли не самым доступным и дешевым рынком в Петербурге. Причем со своим колоритом: почти половина торговцев в здешних лавках и магазинах – китайцы.
При этом разговоры о том, что Апрашка сегодня – это страшное криминогенное место и чуть ли не “черная дыра” Петербурга, далеко не соответствуют реальности, хотя, конечно, поздним вечером туда лучше не ходить. Да и пресловутая “толкучка” давно уже не является лицом Апрашки. Конечно, тот, кто привык к “шоппингу” в гламурных бутиках, едва ли заглянет сюда. Но и на грязное, убогое и смрадное “чрево Парижа” эта территория абсолютно не похожа.
Хотя здесь еще можно встретить весьма невзрачные закутки, за последние несколько лет Апраксин двор очень сильно изменился: многие старинные павильоны были не просто отремонтированы, а приближены к своему историческому облику. Магазины приняли вполне цивилизованный вид, территория благоустраивается, появились новые торговые корпуса. Но здесь до сих пор остались уникальные уголки с брусчатой мостовой, где можно почувствовать себя чуть ли не в XIX веке. Впрочем, теперь, надо полагать, у Апраксина двора начнется совсем другая жизнь: ведь концепции маэстро Уилкинсона уже дан зеленый свет!..